Арабы

Помощь ненаглядной «внучке» стала для него самого отменной возможностью хотя бы немного позабыть о горечи утраты старого друга. Да и представившийся случай повидать коллегу-механика, весьма заинтересовавшегося разработками Арчибальда Густава, стоило использовать.

Вокруг никого, и тишину разрушала только эта капель.Подобное здорово смахивало на какой-то дешёвый голливудский триллер, где герой просыпается неизвестно где, и начинает твориться разная хрень.«Только не говорите мне, что так и будет».— Очнулся?Некто, чьего лица я никак не мог разглядеть, подошёл вплотную и ударил по лицу. Меня перевернуло на спину.

Небольшие, это ничего, что они первого размера, острые грудки с приличными по размеру сосками, такие любят ласково крутить мужчины. Красивое лицо с зелеными глазами, тонкая шея, аккуратные, словно точеные руки. Плоский живот, с видимой талией, неширокие бёдра. Тонкая полоска волосиков, на выбритом лобке, и длинные, как говорят, «от ушей» ноги.

Тебе тридцать минут на сборы, нет, уже двадцать пять. Жду тебя возле твоего дома.— А что вообще одевают на каток? — успела спросить она.— Что-нибудь удобное и не слишком нарядное. Старые джинсы и тёплый свитер подойдут. Не забывай, что придётся падать.На катке Светлану ожидал сюрприз, потому что там был так же Иван Николаевич со своей семьёй.

Он вызвал меня не как обычно, а через Паркера, значит, дело касалось не только меня или его. И эта его поза — он любит свет, но в полумраке ему лучше думается, он предпочитает полулежать в кресле, закинув ноги на подлокотник, а сейчас он сидит, его ноги, как им и положено, стоят на полу, к тому же он обут, что так же необычно.

Услышав клацанье замка, машинально бросила взгляд на часы: Рановато вернулся, Коленька, не иначе у пассии его красные партизаны пришли, – усмехнулась она, – И не в духе! Раздался истошный вопль персидского кота Васьки, получившего увесистый пинок от хозяина. Выждала еще немного... Попадать под раздачу второй, ей резона не было.

Мы разделились, так получалось быстрее и надёжнее. И мы успели, было только половина одиннадцатого, когда вся компания была в сборе и быстро начала накрывать стол. Когда стол был готов, наши девчонки ушли переодеваться в праздничные наряды и наводить марафет на свои прелестные личики.

Заплесневелые от сырости стены и потолок, цементный пол в пятнах... Одного вида этих апартаментов хватило бы с лихвой, чтобы нагнать жуть и омерзение на впервые попавшего сюда. А когда всё яснее начинаешь ощущать, что тебе отсюда вряд ли удастся вырваться в ближайшее время, уныние, хандра, безнадё...

Передо мной стоит совсем молоденький парень, доверху загруженный пакетами.— Доставка из магазина! — объявляет он, едва не роняя груз.— Я ничего не заказывал, — пытаюсь захлопнуть дверь, но тут вмешивается Марина:— Игорь, это мы покупали. Оля сказала, чтобы доставили сразу домой. Ты не злишься?— Нет, конечно, — успокаиваю девушку.

Мы оставили чемоданы в гостинице и решили пройтись по Невскому проспекту. Из-за нахлобученности снежных шапок многие памятники выглядели едва узнаваемыми. Скованный льдом покой Фонтанки охраняли запорошенные белым конные статуи Аничкова моста. Прохожие время от времени оказывались посреди вспыхивающих мечащимся кружевом вихрей поземки.

Пока ходил по морям, не очень-то хранила она мне верность. А на суде и вовсе заявила, что никогда меня не любила. А замуж пошла, потому что пора уже было. И ещё маленькая дочка, с которой она запретила встречаться. Но я её не осуждаю. Это теперь не осуждаю. А тогда... Попробовал пить горькую. Надоело быстро.

Наркотики по разному действуют на людей, одни впадают в апатию, другие становятся агрессивными а некоторые беспрестанно смеются, как моя мать. Надя шла по улице и громко хохотала показывая пальцем на прохожих. Знающие горожане, сочувственно кивали головой, мол обкурилась дамочка местной травки а д...

Глава шестая. Второй день в барской усадьбе выдался слезным. Провожали на службу Владимира. Ради отбытия барчука у парадного крыльца собралась дворня. Нарядные молоденькие девушки приветливо улыбались княжичу, садившемуся на породистого скакуна. Глаша тоже вышла провожать княжича и стояла пунцовая, опустив взор долу.

Звонил не вовремя, появлялся ни кстати. И в этом была его фишка. Вот и сегодня, позвонил и выдал: «После работы заберу, в сауну поедем». Но трахал он отменно. Быстро, напористо, стремительно, рыча ей в ухо и прижимая лицо к кровати. Лана кончала с ним «на раз». А потом еще раз, и еще.

Глава четвертая. Снова приняв образ белой Волги, на сей раз ГАЗ 24, чтобы ребенку было просторнее и больше воздуха. На скорости сто километров в час, Сапфир летел по автостраде, мимо пункта ГАИ. Вторгаясь в город с противоположной от поселка «Заречный» стороны.

Могу сказать совершенно точно, что эти дни в Питере — самое ошеломляющее и удивительное время в моей жизни. Я просто зачарована вашей семьей. — Нам это очень приятно слышать от тебя, Лена. — В день моего приезда вы, Денис, загадали желание, сидя между двумя Алёнами.

Оставив ее на мелководье, хозяин отправился к Лысой горе. К северу от Киева, на возвышении, в лучах заходящего солнца, вместе с темными облаками мрачно плыл Самват. Деревянная крепость засыпала медленно, настороженно, словно старый воин. Путник миновал мост через ров, подошел к воротам и постучал. На стук, за оградой послышались шаги.

Осиное гнездо разрасталось, темным пятном заполоняя то, что недавно было жарким, но вполне безобидным голубым небосводом. Света подумала о каске с галогеновой лампочкой. Ее оранжевый кокошник — несомненно, красивый, был весьма бесполезным в таком ужасающе-беспросветном хаосе. Не глядя, она бы махнула его на что-то более прочное.

Море теплое и с погодой повезло. Учебный год для меня был трудным, и особой потребности в общении с другими студентами, отдыхавшими в пансионате, у меня не было. Я просто предавалась морю и солнцу, не особо интересуясь соседями на пляжных лежаках и, видимо, прослыв среди них молчаливой букой.

Я не знаю, что с тобой, как ты, зачем тебе мы? Знаю, что у тебя все хорошо, но ты упорно молчишь. Строк: «Я с тобой, любимая, куда я без тебя», — так мало для душевного равновесия. Ты не говоришь, не пишешь, меня убивает твое молчание. Я готова ждать, но я должна знать, что ожидание не бесплодно, а ты упорно меня игнорируешь.