С сюжетом

Захотел любви он пылкой Секретаршу захотел.Был он ростом очень мал Но давно её ебал. А она — два метра с гаком Становилась в позу раком. При дневном, конечно, свете На диване в кабинете.Но к огромной их печали В дверь внезапно постучали.И, конечно, жуткий спазм Сладкий заменил оргазм.

Тот случай, когда она застала меня в неприглядном виде, когда я оторопел так, что даже не попытался спрятать свой затвердевший член, поражал легкостью, с которой она к этому отнеслась, будто юношеская мастурбация могла быть приемлемой для советского пионера.

Отдыхающие разъехались уже по своим городам и весям, полупустынный пляж пестрел одинокими людьми из тех, кому не нужно работать в сентбре. Погода стояла отличная, море было теплым. Анжела с визгом плескалась в воде, мама загорала и читала журнальчик, лишь изредка посматривая из-под солнечных очков...

С веселым смехом мимо моей скамейки пробежала стайка девчонок. Я с грустью проводила их взглядом. Мне тоже когда то было 16, о чем я тогда думала и мечтала? О любви, о насыщенной радостными событиями жизни, об удивительных приключениях как в кино. Правда, все мечты пока так и оставались мечтами.

В эти места дед перебрался лет тридцать назад, почему Макс не знал, но судя по всему достали деда семейные дрязги, потому и потянуло мужика на природу. Вот и сменил шумную и пыльную Москву на тихий деревенский уют Подмосковья. Подняв проволочную петлю, служащую вместо замка на облезлой, когда то п...

Наслаждаясь утренней свежестью, он смотрел на бирюзовые волны и голубое безоблачное небо. Он задумался о чём — то далёком от этих пляжных мест.В кафе, за его спиной официант тихо разговаривал с хозяйкой, временами поглядывая на раннего гостя в ожидании щедрых чаевых.

Вот придумают же, думала она о коллективе авторов. Пишут сами, не зная что. «Султан Йылдырым был прозван молниеносным из-за своих побед на поле битвы», – читала она и думала с негодованием: – «Вот уж полная чушь! Гаремные евнухи прозвали Йылдырыма так потому, что этот изнеженный онанист ни разу не...

Нужно просканировать окружающие звёзды и произвести вычисления. — Ну, ты задрал! Давно надо было это сделать! — Выполняю. Прошло минут пять. — Чем порадуешь? — В моей базе данных нет информации о таком расположении звёзд. — Я тебя сейчас на запчасти разберу! Фаэтон!— Да, командор. — Займись ты вычислениями.

Влада тоже была сама не своя и когда Артем обращался к ней за советом, отвечала что-то невпопад. Поэтому, когда Артем сказал, что, пожалуй, все-таки успеет сходить в бассейн перед приходом Анжелы, чтобы выплеснуть накопившуюся нервозность, Влада с радостью согласилась - ей надо было побыть одной и собраться с мыслями. Да, да, конечно, сынок, иди.

Я резко повернулась, она не ожидала, и мы оказались слишком близко, глядя друг другу в глаза. Ее зеленые были так близко, были такими притягательными, глубокими, что я на несколько секунд перестала думать, слышать, словно заглядывая в омут, во что-то манящее, притягательное и от того кажущееся опасным.

Я вглядывался в непроницаемое лицо. Всё более чужой, незнакомой женщиной казалась она мне. В голову лезли мысли про то, что до меня она уже была опытной в плане секса женщиной, и, по сути, обманывала меня, деля со мной постель, и ведь не сгрызла её совесть! Она уже тогда была приучена к обилию муж...

– глядя на опешившего Сергея, с улыбкой обратилась к нему женщина. – Город небольшой, возможно и встречались когда-нибудь, – уклончиво предположил Сергей, собираясь уходить. – Серёжа, – остановила его Людмила, – если не торопишься, подбрось Снежану до работы, ведь ты на машине. – У Вас машина, Сережа?!..

Учительница начальных классов Мария Филипповна, кото – рый раз просила в правлении направить пару мужиков для помощи в ремонте школьных парт и другого инвентаря. Поднявшись на крыльцо и обстучав на – липшую грязь с сапог о скребок, Николай Сергеевич отворил дверь и пере – шагнул через высокий порог.

На пороге за дверью, с Клавой на руках, на коленях стояла Ирка. – Правильно Шура сказала, как есть – ненормальная! – воскликнула Ксюша, бросаясь к ней и выхватывая ребёнка из рук тётки. – Чего остановилась? Заползай, дурёха! Хочешь, чтобы соседи твой спектакль посмотрели? – возмутилась Ксюша, бросая тревожный взгляд на соседскую дверь.

Впрочем, от девочки ее положительно отличало желтое обтягивающее платье, скорее подчеркивающее, чем скрывающее округлые формы. Я часто любовался, завидуя сам себе, её задницей - под этим коротким платьем проступали очертания плотных ягодиц, а длина не позволяла девушке ни наклониться, ни присесть...

Но это же и мешало мне сейчас изменять ей. Изменить ей было для меня то же самое, что обидеть ребёнка. Девочка так верила и была так наивно доверчива ко мне, что я просто физически не мог сейчас решиться на это. С другой стороны, я привык к ее доступности.

Я стоял и не знал, что я чувствую, это была злость, ревность, это был переворот внутри. Одновременно я думал о том, почему, она знает, что я скоро вернусь и почему всё же она отдаётся и кричит в нашем доме. Она знает, что это всё плохо кончится. Но в то же время я оправдываю ее, говоря себе что он...

А при механическом отсасывании молока эти ощущения усиливаются многократно. Поэтому, не надо так стесняться.Мы начали раздаивать очередную будущую корову. Большого труда стоило её уговорить раздеться и поднять руки под кольцом. Но Вере Ивановне, как всегда, это удалось.

Автобусы остановились за шлагбаумом, распахнув двери и толпы детей высыпали из них на площадку перед корпусами. Ксения Николаевна, перекрывая оживлённый шум ребячьих голосов через матюгальник сделала короткое сообщение, о начале смены в нашем пионерлагере.

.. Второй этаж, чисто! Третий этаж… Я осел на пол. Все закончилось, … Даша с отцом нас нашли. Но, Алёна? Они не успели совсем чуть-чуть…. Я пытался плакать, но не получалось… Алёну осторожно уложили на носилки, прикрыли покрывалом и унесли. Последнее, что я видел, это рука Алёны, безвольно свисающая с носилок.