В поезде

Это замечательно! Значит она здорова, репродуктивна и может выполнять свою главную миссию. В такие дни к женщине должно быть особое бережное отношение. Общество должно заботиться о том, чтобы менструирующим женщинам было комфортно. Например, во всех общественных туалетах должны быть предусмотрены...

Я решил деньги вложить в самый выгодный бизнес. И стал сутенёром. Я заработал много денег, моя бордель стала лучшей в стране, и всё таки чего-то не хватало. Но однажды... Макс завтракал, невероятно скучая. Сегодня ничего интересного не намечалось (кроме, конечно, ебли со шлюшками, но это уже было слишком обыденно).

Так наши чувства догорают На сердце оставляя боль.Что ты хотел? Что я хотела? Что вместе? — разве объяснишь. Душа как будто опустела И пошатнулся прежний мир.Где были молоды, красивы И сказкой нам казались дни... Где мы так трепетно любили, Даря друг другу тщетные мечты. Нельзя соткать ковер из паутины И наш песочный домик смыт волной.

Ровно полгода назад он встретил Мио. Пока лучшая девушка всех времен и народов спит в соседней комнате, Серж размышляет чем порадовать любимую. Благодаря Мио, жизнь Сережи хоть и медленно, но улучшалась. Он стал лучше учиться в университете, нашел работу, слез с мамкиной шеи и снял квартиру.

Звонил не вовремя, появлялся ни кстати. И в этом была его фишка. Вот и сегодня, позвонил и выдал: «После работы заберу, в сауну поедем». Но трахал он отменно. Быстро, напористо, стремительно, рыча ей в ухо и прижимая лицо к кровати. Лана кончала с ним «на раз». А потом еще раз, и еще.

— Ты сделала это. Ты преодолела себя. Ты сумела поставить свою старую личность на службу интересам новой. «Подвиг», — простучало иронически в висках Картер. Она моргнула, пытаясь изогнуть в улыбке уголки губ, проявляя, что похвала ей приятна. Что, пожалуй, было отчасти и впрямь так? — Как ты чувст...

Боже, как же я от всего этого устала! Кажется, даже щёки ввалились, взгляд потускнел, пропал интерес к жизни. Каждый день одно и то же: в рот, в перед, в зад, в рот, в перед, в зад — какой-то затянувшийся кошмар. Да, и с позами не лучше: снизу, сверху, сзади... снизу, сверху, сзади — и никакого просвета.

— девушка неловко отодвинула стул, и он издал неожиданно громкий звук. Докладчик нахмурился еще сильнее, — достигли рекордного уровня в этом месяце и составили... — она вдруг кашлянула в кулачок. Он сурово взглянул на нее. Она виновато улыбнулась. Больше никто из присутствующих не обратил внимания...

Она стояла на том самом валуне, к которому я бежал, да не добежал, и спокойно смотрела на меня сверху вниз. Пули облетали её. – Вот так. Похоже, я скоро приеду. В ящике. Приходи на похороны. Взгляд её стал жёстким. – Нет! Ты должен приехать через год и три месяца, живой.

Особенно жалко мелок оттенка индиго.Мария родилась в пять минут двенадцатого в обитом ситцем купе поезда, отходившего от вокзала Сант-Лоуренс, захудалой деревушки где-то на западе страны. Она должна была быть Питером. В одиннадцать тридцать семь из окна скоростного экспресса была выброшена старень...

Рассказываю, что произошло.На белом сайте, как всегда, среди дебилов и дрочеров, коих великое множество на необъятных просторах мировой паутины, выискался один уж больно напористый Верх. Живет в Хабаровске, ищет рабыню. Несколько коротких фраз — ты меня интересуешь, вышли фото.

Подожди ка, ща я Миху наберу!Первый страж порядка остановился и закурил сигарету, набирая номер. Толстые пальцы затыкали по экрану, нажимая нужные цифры. Так как Анатолий не был Цезарем (курить, говорить и идти одновременно), процессия временно остановилась.

Глава десятая. Глаша отказалась сесть спереди, Светке пришлось смириться с тем, что рядом с ней расположился Полоз. С исполнительницы шлягера, примы советской эстрады, ещё осыпалась мука, непонятно откуда, но она сыпалась. Чувствуя себя в салоне машины панированной курицей в микроволновой печи, она нервно заерзала.

Начать решил, увы, не с исторической эпопеи о ящерах-гермафродитах и не с романа об искусственном теле, а с небольшой повести, написанной в одном из моих любимых жанров — жанре несмешной пародии. К вашему сожалению [если эта часть первая, которую вы читаете] более любимым моим жанром является авторское предисловие.

Андрей стоял и смотрел вверх, наблюдая, как рваные лохмотья туч медленно исчезают, и небо очищается. Его собственная душа превратилась в такие же лохмотья, а сердце было словно вспорото изнутри. Ненависть, боль, отчаяние сожгли его самого дотла. Словно раненный зверь, он сбежал зализывать свои раны в этот Богом забытый провинциальный городок.

Действующие лица Господин Жак Жопэн — глава семейства. Мадам Симона Жопэн — его жена. Мадлен — их дочь. Поль — друг Мадлен, сын соседа-пекаря. Люси — подруга Симоны Жопэн. Хозяин клуба и его слуга. Дух святого Альберта. Демоны — друзья Поля. Г-н Бушар — отец Поля. СЦЕНА 1.

Но кофе она не любила. Возможно за горечь привкуса или за возбуждающий чувства эффект. Так или иначе в неизменно большой пиалообразной чаше плескался ароматный остывающий чай с аккуратным кружочком лимона, чтобы скрасить грубоватость посуды и подчеркнуть, как она считала, аристократизм напитка.

Уф, как же я от этого устала! Что ж, эта относительно легкая работа в администрации крупного государственного учреждения имеет свои минусы: от бесконечных бумаг, звонков, назойливых посетителей до болезненно любопытных коллег, стремящихся при каждом удобном случае вставить шпильку побольнее, и нач...

Пачку сигарет выкурил, аж затошнило от дыма. В комнате — словно туман повис, вздохнуть тяжко.А утром встал, кости затекшие размял, поясницу помассировал и в голове у меня словно спусковой механизм щелкнул. С таким специфическим звуком, когда патрон в ствол догоняешь и курок взводишь. Будто потерянный паззл на место встал и мозаика сложилась.

По улицам Парижа мчимся мы, Я в декольте поправила колье.Ужин с его друзьями, пью шампань Даря улыбки, взгляд ловлю на грудь Что ж вы, унылые, тупые старички, Мечтаете на буферах моих вздремнуть?Сколько заботы, можно покраснеть! Невинной девушке плеснут еще в бокал. Сегодня танцы будут допоздна. Бриллиантик на колье моем сверкал.